Тарик Саиди
Ашхабад, 5 января 2017 (nCa) — Озадачивает одно – преувеличение является одной из неотъемлемых черт поведения иранской стороны, и несмотря на это Туркменистан пытается спокойно и размерено разъяснить ситуацию.
Чего же Иран желает на самом деле?
3 января 2017 года, NIGC (Национальная иранская газовая компания) распространила заявление, добавив еще несколько слоев неправды поверх высокой кучи искажений, представленных иранскими чиновниками, и несоответствующих действительности подробностей, описанных в сообщениях иранских СМИ.
В основе этого вопроса лежит простая истина – Иран должен Туркменистану около 2 миллиардов долларов за поставки природного газа, потребленного несколько лет назад, и теперь иранская сторона пытается выкрутиться любыми средствами.
Иранская делегация во главе с руководителем NIGC посетила Туркменистан в последнюю неделю декабря 2016 года с предопределенным настроем отказаться от обсуждения вопроса об урегулировании задолженности. Логически, такое поведение привело к тому, что Туркменистан прекратил поставки газа с 1 января 2017 года.
С того же момента, иранские официальные лица и средства массовой информации стали выдавать противоречивые заявления, о которых говорилось в нашем анализе от 3-го января 2017 года.
В ответ на заявление NIGC от 3 января 2017 г, Министерство иностранных дел Туркменистана 4 января 2017 года распространило сообщение для прессы.
Во-первых, давайте рассмотрим заявление NIGC от 3 января 2017 года, опубликованное агентством Shana, которое сосредоточено на событиях нефтегазового сектора. Мы выделили некоторые отрывки жирным курсивом, в поисках какой-нибудь подсказки по поводу направленности иранского освещения ситуации:
Заявление NIGC по поводу прекращения Туркменистаном поставок газа в Иран
23:39 (вторник, 3 января 2017 г)
Тегеран, 3 января (Shana) — Отдел по связям с общественностью Национальной иранской газовой компании (NIGC) распространил заявление в ответ на решение правительства Туркменистана прекратить поставки газа в Иран с 1 января.
МИД Туркменистана выпустил 3 января сообщение, в котором говорится о решении туркменского правительства прекратить экспорт природного газа в Иран. «Национальная иранская газовая компания, начиная с 2013 года, не прилагает необходимых усилий для погашения своего долга за ранее поставленный в Исламскую Республику туркменский природный газ», – говорится в сообщении.
В заявлении NIGC речь идет о следующем:
В ответ на недавнее решение туркменского правительства прекратить поставки газа в Иран, NIGC заявляет:
- Компания, в течение последних лет, погасила просроченную задолженность и часть долгов в размере более $ 4,5 млрд. Компании NIGC остается только выплатить задолженность за тот период, когда Иран в течение многих лет находился под санкциями, ограничивающими прямые платежи иностранным банкам; Тем не менее, некоторые долги были урегулированы за счет экспорта товаров и услуг туркменской стороне, кроме компания выдала гарантии экспортерам в Туркменистан на экспорт товаров и услуг стоимостью в сотни миллионов долларов.
- NIGC считает туркменскую сторону вновь ответственной за нарушение статьи о времени экспортной сделки, что повлияло на качество и количество поставок газа в Иран. Иранская сторона убедительно требовала о проведении переговоров для разрешения этого вопроса, но какого-либо ответа от туркменской стороны не поступало.
- Компания NIGC в настоящее время считает, что правовые, договорные и финансовые споры между компанией и Туркменгазом должны быть рассмотрены согласно условиям газовой сделки, при этом обе стороны должны действовать исключительно в соответствии с предусмотренным договором. Также, NIGC полагает, что прямой диалог является единственным способом решения взаимных споров, однако, учитывая тот факт, что многочасовые переговоры между двумя компаниями оказались тщетными, NIGC оставляет за собой право принятия последующих мер по данному вопросу в рамках международного арбитража.
- В контракте было специально оговорено, что концерн «Туркменгаз», даже в случае наличия долгов со стороны NIGC, не должен прекращать поставки газа в Иран и подобные действия являются прямым нарушением первоначального газового соглашения между двумя компаниями и служат признаком того, что Туркменгаз не является надежным партнером в международных сделках.
- Поскольку возникший финансовой и правовой спор является лишь вопросом между NIGC и Туркменгаз, предполагается, что политические власти Туркменистана позволят сторонам спора решить свои проблемы на основе статей, изложенных в контракте и в соответствии с коммерческими принципами. Кроме того, вмешательство уважаемого Министерства иностранных дел Туркменистана в этот правовой спор является ярким нарушением статей сделки.
- NIGC заявила о своей официальной позиции в отношении спора на своем веб-сайте 1 января 2017 года; основываясь на принципе свободы слова, NIGC не несет ответственности за достоверность информации, распространенной иранскими СМИ по этому вопросу.
Отдел по связям с общественностью, Национальная газовая компания Ирана
В данном заявлении содержится целый ряд разоблачающих фактов. Следует рассмотреть выделенные моменты:
Компании NIGC остается только выплатить задолженность за тот период, когда Иран в течение многих лет находился под санкциями, ограничивающими прямые платежи иностранным банкам – Допуская имеющиеся долги, Компания NIGC до настоящего времени молчала о них, не предложив жизнеспособного плана по их погашению.
NIGC вновь считает туркменскую сторону ответственной за нарушение статьи о времени экспортной сделки – Впервые Иран говорит о каких-либо нарушениях с туркменской стороны. Учитывая образ ведения дел иранской стороны, мы давно уже услышали бы о нарушениях контракта Туркменистаном.
NIGC в настоящее время считает, что правовые, договорные и финансовые споры между компанией и Туркменгазом должны быть рассмотрены согласно условиям газовой сделки – Если действительно именно такое впечатление сложилось в сознании иранской стороны, то это неоправданно, поскольку к решению основной проблемы, т.е. урегулирование задолженности, все еще не был найден соответствующий подход.
NIGC полагает, что прямой диалог является единственным способом решения взаимных споров– Все это было бы смешно, не будь этот вопрос настолько серьезен, но ведь именно иранские чиновники, в частности руководство NIGC используют свои СМИ для безрассудного поведения, подтачивающего основы доброй воли. Если бы на самом деле иранская сторона стремилась к диалогу в разрешении спора, то не было и такого потока риторики с ее стороны.
многочасовые переговоры между двумя компаниями оказались тщетными, NIGC оставляет за собой право принятия последующих мер по данному вопросу в рамках международного арбитража – Угроза о передаче дела в арбитраж содержится в том же абзаце, где говорится о «прямом диалоге». Это создает веселый образ – некто держит в руках толстую оливковую ветвь в угрожающей манере. Очевидно, что заявление NIGC было подготовлено людьми с очень ограниченными интеллектуальными способностями.
политические власти Туркменистана позволят сторонам спора решить свои проблемы– Что это значит? Разве это уличная драка между двумя детьми, и в эту ссору не должны вмешиваться родители? Это вопрос государственной важности. 2 миллиарда долларов США составляет крупную часть ВВП Туркменистана. Министерство иностранных дел Туркменистана несет ответственность за защиту национальных интересов Туркменистана.
Очевидно, что дилетанты и незрелые иранские чиновники, занимающиеся этим вопросом, не обращают внимание на ущерб, наносимый краткосрочным и долгосрочным интересам своей страны. Вероятно, они забывают о зависимости Ирана от Туркменистана в условиях сухопутной торговли со странами Центральной Азией и Китаем. Они также позабыли о том, что железнодорожная линия Север-Юг, являющаяся источником огромных доходов и стимулятором экономической активности для Ирана, не может функционировать без Туркменистана. Они не обращают внимание на негативные последствия их выходок для реализации проекта коридора Центральная Азия-Ближний Восток.
В еще более широком смысле, они вредят нескольким инициативам России и Турции, в которых также задействованы Иран и Центральная Азия.
С другой стороны, Министерство иностранных дел Туркменистана более зрело подходит к урегулированию ситуации. Далее приведен текст пресс-релиза, опубликованного МИД Туркменистана 4 января 2017 года:
В связи с информацией, размещенной на официальном веб-сайте Национальной иранской газовой компании (НИГК), Министерство иностранных дел Туркменистана отмечает следующее.
Сообщение НИГК, которое носит тенденциозный и необъективный характер, рассматривается нами как попытка ввести всех в заблуждение относительно вопроса, связанного с погашением задолженности Компании перед туркменской стороной.
В частности, утверждения о якобы имевших место нарушениях контракта со стороны Государственного концерна «Туркменгаз», связанных с качеством и объемами поставляемого газа, не соответствуют действительности.
На самом деле, в ходе реализации Контракта на поставку туркменского природного газа в Иран со стороны НИГК отмечались неоднократные нарушения принятых ею на себя обязательств. Так, несмотря на то, что одним из главных условий Контракта является принцип «take or pay» – «бери или плати», Национальная иранская газовая компания в течение ряда лет в значительных объемах не обеспечивала выборку законтрактованного газа. При этом,
Компания не представляла туркменской стороне никаких финансовых компенсаций.
Голословными и эмоциональными являются и односторонние заявления НИГК о проведенных «многочасовых безрезультатных переговорах».
В этой связи следует подчеркнуть, что именно по инициативе туркменской стороны в регулярном режиме проводятся встречи, консультации и переговоры с представителями министерства нефти Ирана и НИГК. В этом процессе туркменская сторона не раз выходила с конкретными предложениями, нацеленными не только на решение возникающих вопросов, связанных с поставками газа по долгосрочному Контракту, но и касающимися расширения туркмено-иранского сотрудничества в газовой сфере. Благодаря такому конструктивному подходу туркменской стороны стало возможным достижение результатов по актуальным темам газового партнерства между Туркменистаном и Ираном.
Примером информационного пассажа служит и замечание компании о том, что «вмешательство Министерства иностранных дел Туркменистана в правовой спор между двумя компаниями является нарушением Контракта».
В этом случае никакого нарушения быть не может по определению, так как подобного рода вопросы не прописываются в коммерческих соглашениях или контрактах. И вместе с тем общеизвестно, что одной из главных задач внешнеполитического ведомства любого государства является защита интересов страны (в том числе и экономических), прав ее граждан и юридических лиц. Именно с этих позиций следует понимать активность МИДа Туркменистана в освещении вышеуказанной проблематики.
Вместо того, чтобы поднимать шум, NIGC целесообразнее было бы обратиться за помощью к более опытным чиновникам из министерства нефти и МИД Ирана, для того, чтобы профессионально решить этот вопрос.
Трудно сказать, к чему на самом деле стремится Иран, но одно можно сказать с уверенностью – Ирану нужно срочно использовать более мудрые элементы, чтобы решить проблему дружественным путем, без дальнейшего повреждения братских отношений между двумя странами./// nCa