Бегенч Караев
С.Бердынизов принял самое активное участие и внес свой вклад в деле поддержки международно-правового статуса постоянного нейтралитета Туркменистана на саммите ЭКО в Исламабаде в марте 1995 года. Он является одним из организаторов и непосредственным свидетелем налаживания и развития политико-дипломатических отношений между независимым Туркменистаном и Исламской Республикой Пакистан. В частности, в период его работы в качестве посла были организованы взаимные визиты на высшем и высоком уровне, а именно первого Президента Туркменистана С.Ниязова в 1995 и 1997 годах, а также в сентябре 1995 года визита в Туркменистан Президента пакистана Фарука Ахмет хана Легари, а через два года – Премьер-министра Пакистана М.Н.Шарифа.
А в ноябре 2011 года успешно прошел первый официальный визит Президента Туркменистана, Героя Аркадага Гурбангулы Бердымухамедова в Пакистан, что означало начало нового – динамичного этапа в истории двух стрх народов.
Отметим, что в Туркменистане с 1996 года осуществляет свою деятельность Национальный Банк Пакистана, имеющий полную банковскую лицензию. На сайте банка сказано, что открытие ашхабадского филиала, отвечает стремлениям правительства Пакистана на укрепление экономических и торговых отношений между двумя странами, а также на придание импульса продвижению проекта по строительству газопровода Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия (ТАПИ). Практическим подтверждением этому стало создание организационных и правовых основ сотрудничества. В частности, 30 мая 2002 г. руководители Афганистана, Туркменистана и Пакистана подписали в Исламабаде соглашение «О проектах газопровода и нефтепровода Туркменистан – Афганистан – Пакистан». Для координации усилий по практическому осуществлению договоренностей был создан руководящий комитет в составе министров нефтегазовых ведомств Афганистана, Туркмении и Пакистана.
В то же время следует отметить, что несмотря на многочисленные встречи и переговоры, данный транснациональный проект в большую часть времени оставался на бумаге. Но, с приходом к власти в начале 2007 года в Туркменистане лидера нового поколения – президента Гурбангулы Бердымухамедова, были обозначены реальные контуры энергетической стратегии туркменского государства. Именно благодаря усилиям Главы Туркменистана началась активная фаза реализации “проекта века” – строительства газопровода по маршруту Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия. В рамках празднования 12 декабря 2010 юбилея 15-летия постоянного нейтралитета, три президента – Туркменистана, Афганистана и Пакистана, а также министр нефти и газа Индии провели саммит и подписали межправительственное соглашение о реализации газопровода ТАПИ. В саммите принимал участие президент Азиатского банка развития Харухико Курода.
“Газопровод Туркменистан–Афганистан–Пакистан–Индия – не просто взаимовыгодный энергетический и экономический проект, – отметил на саммите Г.Бердымухамедов. – Он должен стать примером, когда при наличии политической воли и конструктивности достигается главная цель – обеспечения баланса интересов производителей, транзитеров и потребителей энергоресурсов”. Как далее подчеркнул туркменский лидер: “Начало строительства этого газопровода – результат реализации политики нашего нейтралитета, реализации одного из основополагающих его принципов – жить в мире и согласии с соседями, развивать с ними взаимовыгодные экономические и торговые связи”.
Проект ТАПИ, по сути, имеет значение как созидательный всеафганский проект, предлагающий альтернативу военным методам устройства мира в этой стране. Ведь для строительства газопровода понадобится создать обширную инфраструктуру – построить, прежде всего, современные дороги – авто и рельсовые, провести линии электропередачи.
Заметим, что реализация мощного углеводородного потенциала Туркменистана практически с первых лет независимости столкнулась с проблемой выхода на внешний рынок. Перспективы прокладки газовых маршрутов из туркменских месторождений по направлениям на Юг и Запад послужили одним из триггеров запуска трансафганского проекта. Говоря о газодобыче, скажем, что 1990 г. республика добывала и поставляла на централизованный рынок Советского Союза 85-90 млрд. кубометров газа ежегодно. После распада СССР Туркменистан оказался фактически изолированным от газовых рынков, к тому же у него не было газохранилищ. Это привело к снижению объемов добычи, которая в 1995-1996 гг. упала до 35-38 млрд кубометров в год.
Добываемый газ поставлялся в страны СНГ (главным образом на Украину) через систему российских трубопроводов. После отказа Туркменистана в марте 1997 г. от услуг «Газпрома» добыча газа снизилась до уровня 12-15 млрд кубометров газа в год, что крайне негативно сказалось на развитии ТЭК Туркменистана и практически всей национальной экономики.
В то же время, потенциал и перспективы выхода энергетических ресурсов, точнее углеводородов из обширных газоносных площадей Туранской низменности и нефтяных «кладовых» Каспийского моря на международную арену в середине 1990-х годов превратил Центральную Азию в регион «жизненных интересов США». Согласно оценкам New York Times 1998 года, «Казахстан, Азербайджан и Туркменистан вместе обладают более 100 миллиардами баррелей нефти, что делает Каспий третьим мировым нефтяным резервуаром (после Персидского залива и Сибири) и одним из ключевых мировых центров геополитического и геоэкономического значения».
В посольстве Туркменистана в Исламабаде под руководством С.Бердыниязова была налажена скрупулезная аналитическая работа с конкретными выкладками и предложениями. Центр требовал гарантий емкости “южного” рынка углеводородов, наличие реальных партнеров или же потенциальных конкурентов, ценовые соотношения и т.д. Новым поворотом внешнеполитической ситуации стал 25 мая 1997 года, когда Пакистан признал Талибан в качестве законного правительства Афганистана, а 27 мая последовали Объединенные Арабские Эмираты.
Надо сказать прямо, что в течение долгих лет после завершения “афганской войны” Советского Союза, ветеранами-моджахедами, а затем и даже талибским движением, северные границы Афганистана по инерции воспринимались как земля “шурави”. Весьма и весьма было сложно убедить их в обратном, что там у северных соседей уже новая жизнь, бывшие республики уже не “советские”, а “независимые”. Одним из свидетельств этому являются некоторые эпизоды во время штурма талибами 8 августа 1998 года ключевого города Мазари-Шарифа и их выхода на северные границы Афганистана. Передовые отряды талибов в бинокле рассматривали приграничные узбекские и туркменские селения проговаривая при этом “шурави, шурави…”. Но, к их чести, границы молодых тогда центральноазиатских государств оставались в безопасности. Тем самым было подтверждено одно из стратегических предположений С.Бердыниязова, выраженных в череде шифрограмм, что “афганский котел” кипящий даже в максимуме, скорее всего не будет выливаться через край. каковым понимались северные границы страны. В те драматические дни прихода талибов в Мазари-Шариф, одними из первых, кто сумел войти в контакт с ними оказались по воле случая молодые сотрудники консульства Туркменистана в этом городе, которые прекрасно владели пушту и дари, вплоть до некоторых местных диалектов.
Наладить разговор и вести диалог в более менее спокойном тоне стоило огромных усилий, и главное – обстановка требовала доли бесстрашия и мужества и по меньшей мере с “протокольной” с улыбкой на лице. В бородатой и вооруженной толпе, разъезжающей на новеньких пикапах TOYOTA и строчащей победные салюты вороными «Калашами», оказались свои интеллектуальные авторитеты, которые поняли, что перед ними действительно не «шурави», а настоящие дипломаты.
Но это было после нескольких салютов автоматных очередей поверх голов, добавивших существенную порцию адреналина в жилы наших ребят, которые все-таки еще не избавились от тревог неопределённости со стороны ликующих талибов. Некоторое успокоение наступило вскоре после получения шифровки из Исламабада, где устами посла было сообщено, что талибы берут под охрану и будут обеспечивать безопасность персонала и здания туркменского консульства.
Теперь, пока представители «разной», но по по-человечески «одинаковой» молодежи, пили чай и от души смеялись, а нашему послу в Исламабаде, который был в курсе событий в режиме «24/7» почти без сна, было не до смеха. Ибо он предвидя развитие событий и по поручению Центра, уже несколько дней вел предварительные и нелегкие переговоры с некоторыми руководителями талибов в Кабуле и их представителями в Пакистане по обеспечению целостности и безопасности диппредставительств Туркменистана в Афганистане, в том числе и в Мазари-Шарифе.
Тут можно сделать ремарку, что движение Талибан на самом деле возникло не на волне сопротивления Советам, а наоборот, как выражение устремлений молодых студентов медресе остановить ожесточенную межафганскую бойню после ухода советских войск из Афганистана к конце 80-х и начала 90-х годов прошлого века.
Триггером стало событие, когда мулла Омар, молодой, но уже опытный ветеран-моджахед, решил собрать единомышленников из-за случившейся страшной резни вблизи Кандагара. Как пишет в своих мемуарах пакистанский автор Камал Матинуддин (Kamal Matinuddin), «20 сентября 1994 года семья едущая из Герата была остановлена у блок-поста вблизи в Кандагара группой бандитов, называющих себя моджахеддинами». Сразу же были отделены друг от друга мужчины и женщины. Девушки были изнасилованы и убиты. Такую же участь постигла и мальчиков. В итоге, бандиты уходя с места преступления, оставили частично подожженные трупы всех членов этой семьи тлеть под солнцем».
Омар, первый прибывший на место страшной трагедии, собрал своих студентов-талибов и похоронил тела погибших по мусульманским обрядам. Говорят, что после этого, Омар оставивший ранее войну против «шурави» и решивший заниматься мирной профессией учителя в качестве муллы, вновь вынужден был взять в руки автомат. В течение достаточно короткого времени, из небольшой группы сторонников Омара выросло движение Талибан, который ныне, спустя десятилетия, вновь вернулся на афганскую сцену, превращаясь в действующий фактор не только региональной, но и возможно мировой политики.
Об авторе: Бегенч Сапарович Караев, защитил ученую степень доктора философских наук в апреле 1996 года в Москве, опубликовал несколько монографий и десятки статьей по теории и методике политического анализа, в том числе и применительно к условиям центральноазиатского общества традиционного типа. Начиная с 1997 года в течение последующих почти полтора десятка лет руководил информационно-аналитической структурой внешнеполитического ведомства Туркменистана. В период с апреля 2004 года по февраль 2005 года проводил исследования и читал лекции в Университете Индианы в Блумингтоне (Indiana University Bloomington) в рамках целевой программы им. Фулбрайта для приглашенных ученых (США). В настоящее время является старшим преподавателем ИМО МИД Туркменистана.
Продолжение следует. (Начало в выпуске от 6 декабря 2022 г.)
///nCa, 7 декабря 2022 г.