Д-р Бегенч Караев
Сегодня имеются немало высказываний о якобы начале новой «Большой игры», да и чуть ли не мировой войны гибридного характера. И, для того, чтобы лучше понять ныне выдвигаемые гипотезы и прогнозы относительно «Большой игры» для XXI века, необходимо более детально вникать в суть событий полуторавековой давности.
Если быть более конкретным, классическая характеристика Киплинга отношениям «Восток-Запад» была дана за четыре года до переговоров в 1893 году между афганским эмиром Абдур-Рахманом и секретарём индийской колониальной администрации сэром Мортимером Дюрандом. Как известно, по итогам переговоров была начерчена 2640-километровая и практически неразмеченная граница между Афганистаном и Пакистаном, которая получала название «Линия Дюранда».
Афганистан к тому моменту прошел через испытания уже второй англо-афганской войны 1878-1880 годов, по итогам которой молодой эмир Якуб-хан вынужден был уступить часть пограничной территории своей страны Англии по результатам Гандамакского договора 26 мая 1879 года. Британский генерал Дональд Стюарт 11 августа 1880 уступил Кабул новому эмиру Абдур-Рахману, и, в апреле 1881 года был завершён вывод британских войск из Кандагарской провинции
Пока шли афганские события, готовился к решающему сражению крепость Геок-тепе, которого назвал «Текинским Севастополем» известный русский писатель, этнограф и путешественник Евгений Марков побывавший в этих краях в середине 90-гг. XIX века. До известных событий января 1881 года, под Геок-тепе крупное поражение потерпела военная экспедиция генерала Николая Ломакина. «Победоносное завоевание русскими недоступного Ахал-текинского оазиса, составлявшего грозу и ужас окрестных государств, началось, как всем, конечно, памятно, с постыдной неудачи», писал Е.Марков, комментируя победу туркмен, неоднократно отражавших поход русской армии во второй половине 70-х годов XIX века.
По записям Е.Маркова, когда генерал Михаил Скобелев, начал новую экспедицию осенью 1880 года, «персияне, соседи текинцев, предрекали русским новую неудачу и не верили в возможность одолеть этот отчаянный народ». Как далее отмечал Е.Марков, Буджнурдский ильхан Ярмамед хан – большой друг русских, убеждал полковника Гродекова словами: «Поверьте мне, я текинцев знаю лучше вас, я с ними воюю всю свою жизнь. Храбрее этого народа нет в мире. А теперь, когда в Геок-тепе находятся семьи их, и текинцам некуда деться, храбрость их удесятериться!».
За экспедицией Скобелева тщательно следили и англичане. В частности, журналист О’Донован, облаченный в боевое одеяние «дон-гушак-джовхер пычак» туркменского джигита, полковник Стюарт переодетый в армянского купца, также капитаны Гилль, Баттлер и многие другие неизвестные участники тогдашней «Большой игры». Они проникали на туркменские земли с южных границ и пытались разузнать максимально больше как о продвижении русских, так и о боевом духе и потенциале текинцев.
В этой связи русский агент под прикрытием нештатного торгового представителя в Мешхеде, Керим-хан Насирбеков писал полковнику Николаю Гродекову: «Англичане везде имеют своих людей. Деньги, которые они бросают в этих краях, могут совратить родного брата. Страх, как они сыпят золото!». Такое заключение он сделал в основном наблюдая за деятельностью британского агента под прикрытием консула в Мешхеде генерала Маклина. Предупреждения Насирбекова имели основания. Так, в Ашхабаде сбором сведений для английских дипломатов занимался Хаджи Мамед Хасан. Мервский округ был поручен 3 агентам, из которых главный агент постоянно проживал в Мерве. Российское консульство собрало довольно подробные сведения о главном агенте: по происхождению индиец; родился в Бендер-Бушире; воспитание получил в Лондоне; владел 7 языками и т. п. В Бендер-Бушире его знали под именем мирза Муса, а теперь он выдавал себя за жителя Хорасана Мешеди Сулеймание. В Хиве аналогичные дела вел хивинец Нур Ягди, а в Бухаре – выходец из Кандагара Тач Мамед и афганец Гулям Риза.
Российских консулов не особенно волновало наличие в регионе подобной сети британской агентуры, поскольку большая часть передаваемой информации не соответствовала действительности и была почерпнута из общений на базаре с приезжими купцами. Беспокойство вызывали поездки по пограничным местам профессиональных британских военных. Одним из первых был полковник Джерард, проехавший вдоль границы в 1885, затем майор Белье (февраль 1890) и генерал Маклин (ноябрь 1890). В отличие от слухов, добываемых местными агентами, резиденты-офицеры получали более достоверную информацию. В частности, Белье, проехав по всей русско-афганской границе, собрал сведения о численности, вооружении, дислокации каждой отдельной русской части. Вся полученная информация затем оперативно стекалась к генералу Маклину, руководившему английским контингентом войск в Афганистане.
В свою очередь, особое беспокойство у британской дипломатии вызвали события 1880-1884 гг., когда на завоеванных туркменских территориях была сформирована Закаспийская область России. Границы российской империи вплотную подошли к границам Афганистана. Газета «Новое время» с большим воодушевлением описывала отчеты экспедиции инженера П.М.Лессара, проводившего картографическую съемку территорий между Ашхабадом и Гератом, предвкушая дальнейшее продвижение России на юг.
Два русско-английские соглашения 1885г. и 1887 г., установившие русско-афганскую границу от реки Герируд на западе до Малого Памира на востоке, привели к окончанию прямого противостояния двух держав. Великобритания получала свободный доступ в Афганистан и ставила под контроль политическую жизнь этой страны, а Россия, закрепив за собой обширные территории по Мургабу и Кушке, сосредоточилась на укреплении своих политических и экономических позиций в северном Иране и на освоении туркестанских территорий и Закаспийского края. Кроме того, 24 сентября 1888 г. русское правительство определило новый курс – экономическое овладение Хорасаном, который был тесно связан с Закаспийским краем и Гератом и мог быть «промышленно зависим» от России.
В таких условиях для британской дипломатии жизненно были необходимы южно-иранские дороги. Но англичане не смогли преодолеть запретительную позицию российской миссии в Тегеране и ее влияния на центральный аппарат шаха. Не случайно, что в декабре 1886 г влиятельная газета “The Manchester courier” возложила всю ответственность за финансовые потери английских текстильщиков не только на самих производителей (их обвиняли в нежелании менять колониальный товар дурного качества на конкурентоспособный), но и на британских дипломатов. Особой критике подвергся посол сэр Эббот, не способный, по мнению газеты, отстаивать интересы в русском окружении.
Эти обстоятельства, вместе с критикой, которой подверглись британские дипломаты в северных провинциях Ирана, вынудили “Foreign office” искать пути к сближению с Россией. Новый посланник при шахском дворе сэр Генри Друмонд Вольф весной 1888г. после предварительных консультаций с премьер-министром Солсбери предложил российскому представителю Н С Шпееру заключить англо-русское соглашение о разделе сфер влияния в Иране. «Россия и Англия, – говорил Вольф, – должны в силу этого соглашения сделаться безусловными хозяевами в Персии». В качестве жеста «примирения» британский посол предлагал прийти к соглашению о железнодорожных линиях в Иране, которые бы окончательно связали юг страны с Великобританией, а север с Россией.
Военной кульминацией «Большой игры» стал вооруженный конфликт в марте 1885 года у реки Кушка, получившее название «Ташкепринское сражение». Победа была провозглашена, когда урядник временной милиции Аманклыч отобрал у афганского кавалериста бунчук с лошадиным хвостом и полумесяцем. Тогда афганская армия численностью около 5 тыс. всадников и пехотинцев, а также около 5 тыс. племенных ополчений потерпели полное поражение. Во время боя афганскими войсками фактически командовал руководитель британских инструкторов, генерал-лейтенант Питер Лемсден.
31 августа 1907г. в Санкт-Петербурге при посредничестве Франции было подписано русско-английское соглашение, сыгравшее весьма существенную роль в исторической судьбе Российской империи и Европы. Этот документ, по сути, закреплял смещение акцентов российской внешней политики с дальневосточного и центрально-азиатского направлений в сторону Европы.
С завершением «Большой игры», началось новое противостояние. На этот раз между Тройственной Антантой (Англия, Россия и Франция) и союзом Германии с Австро-Венгрией. Британия была вынуждена идти на сближение с Россией перед лицом усиления Германии, которая укрепляла свои позиции в ряде стратегических районах, прежде всего в пределах Юго-Западной Африки, Ближнего Востока и Персидского залива. Как тогда заявил видный представитель британских правящих кругов лорд Элленборо в 1903г. в Палате лордов: «предпочитает скорее увидеть Россию в Константинополе, чем германский военно-морской арсенал на берегах Персидского залива».
Таким образом, история свидетельствует, что крупные войны предваряют весьма длительные и так называемые «игры», последняя из которых продолжалась более чем полвека и завершилась в начале прошлого столетия. Не прошло и десяти лет после заключения в 1907 году последнего договора между Россией и Британией, как была спровоцирована Первая мировая война.
Сложившийся промежуток между окончанием Первой и началом Второй мировых войн в выше обозначенном контексте можно охарактеризовать не столько как «игрой», сколько как «заигрыванием» с зарождающимся тогда фашизмом. Это сопровождалось вливанием в экономику тогдашней Германии миллиардов и миллиардов инвестиций. Даже в преддверии глобальной катастрофы, английский премьер Невилл Чемберлен взмахивал текстом Мюнхенского сговора и заявил о достигнутом мире с Гитлером. Вскоре во всей Европе осознали, что вскармливали и взрастили не того котенка.
Давайте здесь вспомним пророческие слова Уинстона Черчилля, обращенные к Н.Чемберлену в связи его политико-дипломатической капитуляцией перед Германией: «Вы предпочли бесчестье, чтобы избежать войны, вас ожидает война и бесчестье».
В контексте вышеизложенного можно предположить, что принцип изоморфизма, схожий с методом сопоставления исторических аналогий, работает и в области структурного анализа международных процессов. Морфо-политологическое исследование позволяет нам изучить внутренние тождества геополитических единиц, внешне похожих, но отделенных между собой историческим временем. Другими словами, в истории всегда существовало непримиримое противоборство и враждебные стороны. Хотя разница эпох определяла новых врагов, но цели, суть и характер войн при этом не менялись. Во временном измерении видно совпадение исторических ритмов и некая схожесть алгоритмов подведения сложных взаимоотношений к непримиримым противоречиям, которые в свою очередь неумолимо приближают враждебные стороны к порогу глобальной войны. Мы видим, что вчерашние союзники сегодня могут стать заклятыми врагами, а враги – союзниками.
В качестве спускового крючка, или как говорится – триггера большой войны служат, на первый взгляд, казалось бы, незначительные события или же все же разрешимые проблемы. Вряд ли думал Мартин Лютер о «европейском» ящике Пандоры в образе предстоящей тридцатилетней войны, когда прибивал свои 95 тезисов к воротам Замковой церкви немецкого городка Виттенберг 31 октября 1517 года.
Скорее всего, и Наполеон, задумал относительно быструю, но победоносную операцию, когда начал итальянскую и египетскую экспедиции. А когда он был уже облачен в императорские пурпуры, старая Европа находилась в полной дезорганизации. Неэффективность укоренившихся порядков и институтов власти в европейских монархиях обнаружилась при первом же серьёзном столкновении с более современной Наполеоновской Францией.
Факт убийства 30 июля 1914 г. в Сараеве (Босния) наследника австрийского престола и его жены послужил лишь поводом для предъявления Австрией фактически неприемлемого ультиматума Сербии. А причиной Первой мировой войны послужили острые противоречия между двумя военно-политическими блоками. Тройственный союз — Германия, Австро-Венгрия, Италия — возник ещё в 1882 г. и был направлен острием прежде всего против России и Франции.
Считается, что Европу к Первой мировой войне подтолкнули также и многочисленные скрытые факторы, центральными из которых являлись желание Германской империи господствовать в мире, а также конкурирующие национальные интересы крупнейших европейских держав.
Трагедия периода между двумя мировыми войнами состояла в том, что каждая страна оказывалась политически права, но не было достигнуто разрешения проблем, одинаково приемлемого для всех. Версальско-Вашингтонская система международных отношений рухнула. Её окончательно похоронила Мюнхенская конференция 1938 г.
Антигитлеровская коалиция государств, сложившаяся в годы Второй мировой войны, отнюдь не означала дружбы Лондона и Вашингтона с Москвой, а вынужденной мерой, чтобы спастись от фашистского завоевания.
Теперь задумаемся, задавая себе вопрос: преодолеют ли нынешние великие державы собственные амбиции перед лицом общих для всего человечества угроз? Возможно ли, что «Большая игра» прошлого теперь в новом формате развернется по всему пространству Евразии? Наступит ли в конце-концов киплинговское «водное перемирие», когда наступает глобальная засуха?
«Возможность глобальной катастрофы, – предупреждает Генеральный секретарь ООН, – будь то вследствие применения ядерного оружия, изменения климата, болезней, войны или даже выхода технологий из-под контроля, реальна и постоянно увеличивается. Чтобы преодолеть текущие кризисы и предотвратить будущие, человечеству необходимо более тесное сотрудничество».
Прошли три десятилетия со времени окончания «холодной войны». В контексте вышесказанного, 1991 год вошел в историю как год крушения СССР – лидера Восточного блока, противостоявшего в ходе «холодной войны» Западному блоку во главе с США. 1 февраля 1992 года президенты России и США Борис Ельцин и Джордж Буш-старший подписали Кэмп-Дэвидскую декларацию. Тем самым, было объявлено о формальном и юридическом завершении экзистенциального противостояния двух глобальных систем, не питавших ранее жалости друг другу. Хотя первый пункт текста Декларации гласил: “Россия и Соединенные Штаты не рассматривают друг друга в качестве потенциальных противников. Отныне отличительной чертой их отношений будут дружба и партнерство…”, последующие три десятилетия все еще доказывают определенную обоснованность логики бессмертной фразы Р.Киплинга относительно взаимоотношений Востока и Запада.
«Современный мир находится на грани опасного нарушения равновесия, поскольку Соединенные Штаты Америки без явной цели вовлечены в конфликт с Россией и Китаем», заявил в разговоре с The Wall Street Journal 13 августа 2022 бывший госсекретарь США Генри Киссинджер. «Мы находимся на грани войны с Россией и Китаем из-за проблем, которые мы отчасти создали, без какого-либо представления о том, чем это закончится или к чему это должно привести», — сказал он. Киссинджер также задался вопросом, смогут ли США справиться сразу с двумя противниками, настроив их друг против друга, как это произошло при президенте Ричарде Никсоне.
Экс-госсекретарь считает, что есть два уровня равновесия. Первый, который он назвал «абсолютным равновесием», представляет собой «некий баланс сил с признанием легитимности иногда противоположных ценностей». «Потому что, если вы считаете, что конечным результатом ваших усилий должно быть навязывание ваших ценностей, тогда, я думаю, равновесие невозможно», — отметил он.
Другой уровень — признание ограничений на применение собственных сил против того, что может разрушить равновесие в мире. Это Киссинджер называет комбинацией, для которой требуется «почти художественное мастерство».
В год двадцатилетия окончания «холодной войны» известный государственный деятель, ученый и стратег Збигнев Бжезинский завершил и передал для издания новую книгу под названием «Стратегический взгляд: Америка и глобальный кризис» (Zbigniew Brzezinski. Strategic vision: America and the crisis of global power”). Несмотря на то, что З. Бжезинский считается одним из ярых противников бывшего Восточного блока, во вступительной статье вышеназванной книги в марте 2011 года он со всей серьезностью предупредил: «Современный мир отличается интерактивностью. Кроме того, впервые в истории привычные международные конфликты померкли перед общей проблемой выживания человечества в целом. К сожалению, ведущим державам еще только предстоит выработать совместные пути решения новых растущих угроз человеческому благополучию – экологических, климатических, социо-экономических, продовольственных и демографических. Однако без опоры на геополитическую стабильность любые попытки добиться необходимого международного взаимодействия обречены на провал».
Неизвестно, согласны ли с ним ныне действующие лидеры мировой политики….
Конец.
Доктор Бегенч Караев занимается проблемами философии права и политики. Он является автором ряда учебников и монографий, в том числе “Политический анализ и стратегическое планирование”, “Политический анализ: проблемы теории и методологии: (опыт изучения современного центральноазиатского общества)” и “Традиционное и современное в политической жизни центральноазиатского общества (опыт политического анализ)”.
///nCa, 28 ноября 2023 г.
Первая часть доступна здесь:
Неизбежность диалога о мире или о бесперспективности новой «Большой игры» – Часть Первая