Д-р Бегенч Караев
Все, что видим мы, — видимость только одна.
Далеко от поверхности мира до дна.
Полагай несущественным явное в мире,
Ибо тайная сущность вещей — не видна.
Омар Хайям
Когда бы доверяли не словам,
А истине, что сердцем познается,
Да сердцу, что от истины зажжется,
То не было б предела чудесам.
Джалаладдин Руми
Геополитика Центральной Азии: прогноз благоприятный…
Предлагаемый вниманию уважаемого читателя настоящий материал является одним из первых из серии цикла «Истина для дипломата: взгляд с Востока», где рассказывается и анализируется уникальное развитие сегодняшней Центральной Азии, все большее возрастание значимости, роли и влияния независимых государств региона в системе международных отношений современности.
Центрально-азиатская «пятерка» стран сегодня совместными усилиями формирует уникальное региональное сообщество, перспективы развития которого привлекают как крупные международные организации, так и влиятельные геополитические центры мира. Подтверждением этому являются повседневные сообщения прессы и других средств информации об оживленных отношениях региона с другими государствами, как в двустороннем формате, так и в формате «Центральная Азия+». Предметами рассмотрения во время встреч и переговоров становятся интеграция региона в мировой рынок, привлечение инвестиций, энергетические, транспортно-коммуникационные и другие перспективные проекты. Все более актуальными становятся вопросы адаптации к изменениям климата, водно-экологическая проблематика и освоение инновационных технологий «зеленой экономики», создания цифровых «smart-комплексов» и другие.
Сегодня каждая из стран Центральной Азии имеет стратегическую программу развития на ближайшие десятилетия и может продемонстрировать примеры промышленно-инфраструктурных, транспортных, социально-экономических и других комплексов, созданных за последнее время. Например, в Туркменистане за очень короткое время – всего за пару с небольшим лет, рядом со столицей страны Ашхабадом был отстроен «smart-city» Аркадаг, что показывает намного возросший финансово-экономический и инновационно-технологический потенциал страны. Фирмы-производители нефтехимической, строительной, текстильной и аграрной продукции Туркменистана уверенно расширяют свои маркет-пространства в странах СНГ и близлежащих регионов мира.
Узбекистан известен своими сверх-скоростными железнодорожными магистралями и производством современных моделей автотранспорта. В стране развернуты программные мероприятия по созданию «комфортных селений» в рамках каждого махалля. Кроме того, Ташкент разрабатывает пилотные площадки для будущих «smart-city» в столичных секторах Чиланзар и Бунядкор.
Казахстан занимает одно из лидирующих позиций в рейтинге стран, поддерживающих молодых изобретателей. Со дня обретения независимости было оформлено более 30 тысяч патентов, а инновации в Казахстане стали не только национальной политикой, но и своего рода общественным движением. В частности, команда казахстанских школьников-изобретателей представила свой инновационный проект в рамках всемирного состязания FIRST Global Challenge уникальный аппарат по получению воды из воздуха. По предварительным расчетам, один такой генератор сможет перерабатывать до 20 литров воды в сутки в безводной пустыне.
Таджикистан развивает инновации в рамках «Программы ускоренной индустриализации Республики Таджикистан на 2020–2025 годы». Создаваемые в стране технопарки являются конкретными результатами реализации данной программы. Инновационные технопарки формируются на основе перехода к шестому технологическому поколению саморазвивающихся интеллектуальных систем с применением искусственного интеллекта.
В Кыргызской Республике особое внимание обращается на развитие IT-индустрии и инновационных технологий в аграрной и перерабатывающей отраслях. В частности, создаваемые кластеры IT-сектора освобождены от налогов и выплат по страховым взносам в течение 15 лет с момента создания. Примером эффективности таких мер поддержки является деятельность Парка высоких технологий, резиденты которого экспортирует свои услуги в более чем в 30 стран мира.
О насыщенности и содержательности регионального партнёрства свидетельствуют и программы ежегодных Консультативных встреч глав государств Центральной Азии.
Совместное заявление по итогам Консультативной встречи глав государств Центральной Азии (г.Туркменбаши, 6 августа 2021 года) содержит 28 пунктов по реализации общих целей сотрудничества. Помимо сугубо политико-дипломатических аспектов, они включают в себе широкий спектр партнерства по актуальным направлениям. В развитие программных документов, на площадке проведения пятого Центрально-азиатского саммита в Душанбе 14 сентября 2023 года были организованы одновременно 14 параллельных мероприятий. Они включили в себя: (1) Выставка ЭКСПО Центральная Азия 2023, (2) торжественный гала-концерт «Вечер дружбы», (3) Экономический Форум, (4) Второй Форум ректоров высших учебных заведений, (5) Первая встреча министров транспорта, (6) Региональная встреча членов Диалога женщин-лидеров Центральной Азии, (7) Выставка художников, (8) Форум учёных, (9) Фестиваль национальных блюд, (10) Международный турнир по плаванию, (11) Форум волонтёров, (12) Форум молодежных организаций, (13) Форум молодых предпринимателей и (14) Форум руководителей государственных органов по делам молодёжи.
К этому необходимо добавить, что по итогам Душанбинского саммита был принят пакет из пяти документов, главным из которых стало Совместное заявление глав государств. В этом стратегическом документе лидеры государств региона вновь подтвердили исключительную значимость механизма Консультативных встреч для последовательного укрепления дружественных отношений между странами Центральной Азии. Главы государств выступили за решение всех региональных вопросов исключительно политическими и дипломатическими средствами на основе равноправия и уважения интересов друг друга.
Главы государств также подчеркнули, что Организация Объединенных Наций является единственной универсальной организацией глобального охвата, обладающей общепризнанной легитимностью и играющей центральную роль в деле сохранения мира и безопасности на планете и содействия всеобщему развитию.
Говоря о существенной эволюции регионального партнерства в контексте широкого международного сотрудничества, необходимо отметить, что за последние годы прошли встречи в формате «Центральная Азия+» с ведущими государствами мира и крупными международными организациями. В частности, можно перечислить проведенные саммиты и встречи высшего и высокого уровней в формате «Центральная Азия+1»: «5+Россия», «5+США», «5+Китай», «5+Индия», «5+Япония», «5+Республика Корея», «5+Германия», «5+Евросоюз», «5+Совет сотрудничества арабских государств Залива». О большом потенциале содействия стран Центральной Азии соседнему Афганистану свидетельствуют новые форматы встреч в рамках «Центральная Азия + Исламская Республика Афганистан + Китайская Народная Республика», «Центральная Азия+Евросоюз+Афганистан» и другие.
Лидеры Центральной Азии уверенно представляют свои государства в Сообществе Наций и других международных саммитах и встречах, раскрывая перспективы грядущего развития стран региона. При этом аргументы в пользу мира и устойчивого развития существенно преобладают над проблемными вопросами региона, по которым, несомненно, вырабатываются соответствующие решения.
Государства Центральной Азии за исторически короткое время установили дипломатические отношения и обменялись посольствами с подавляющим большинством стран мира. Они являются также членами ООН, СНГ, ОБСЕ, ОЭС, ОИС и других крупных международных организаций, активно развивают партнерство и в рамках специализированных межгосударственных и межправительственных структур.
Главы делегаций центрально-азиатских стран инициируют принятие крупных многосторонних документов на уровне Генеральной Ассамблеи и других структур ООН, выдвигают предложения по конструктивному решению как региональных, так и широких международных проблем.
Национальный Лидер туркменского народа, Председатель Халк Маслахаты Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов в своем выступлении на X Саммите Организации тюркских государств (г.Астана, 3 ноября 2023 года) затронул одну из ключевых вопросов, решение которого поможет найти своеобразную нить Ариадны, способную помочь благополучно выйти из нынешнего, практического патового состояния в системе международных отношений современности. «В разных уголках, в том числе и в близких к нашим странам регионах имеют место сложные политико-стратегические ситуации, – подчеркнул в частности национальный Лидер туркменского народа, – в результате мировая общественность сталкивается со всевозможными глобальными вызовами и угрозами. Для выхода из этих сложных катаклизмов, оказывающих негативное воздействие на систему всеобщего мира и безопасности, государствам важно консолидировать усилия, взвешенно оценивать возникшие политические ситуации и принимать необходимые решения».
Данный тезис еще раз подчеркивает о необходимости подходить к проблемам международного диалога с учетом глобальной взаимосвязанности человечества, неделимости и целостности безопасности. Осознание такой уязвимости подсказывает недопустимость даже малейших потрясений, способных провоцировать так называемый «эффект бабочки» в глобальном пространстве мировой политики.
Не случайно поэтому, Туркменистан на 78-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН выступил с инициативой о подготовке Стратегии всеобщей безопасности. Туркменская сторона выдвинула и обосновала ряд принципов для практической реализации данной инициативы:
Во-первых, для недопущения конфликтных ситуаций, в частности, на начальном этапе их возникновения, использовать превентивную дипломатию;
во-вторых, полностью использовать возможности механизма нейтралитета;
в-третьих, восстановить культуру диалога, основанного на доверии.
Политико-дипломатическую основу вышеназванной Стратегии составляет укрепление взаимопонимания и сотрудничества сторон, выработка конструктивных решений путем диалога, при этом сохраняя атмосферу взаимного уважения и доверия.
Ветеран туркменской дипломатии, посол с многолетним стажем Сапар Бердыниязов особо акцентирует внимание на фактор честного общения в процессе международного диалога. «Диалог – это, прежде всего, является совместным поиском истины, основанном на взаимном доверии и искренности сторон, что поможет устранению имеющихся препятствий и проблем» говорит он. Метод диалога является основополагающим и в реализации фундаментальной цели ООН, которая гласит: «Избавить грядущие поколения от бедствий войны». Именно такую целевую задачу определили для такой универсальной организации как ООН ее основатели, пережившие разрушительные последствия двух мировых войн.
Поэтому, тут нельзя без доли обеспокоенности задумываться о полноценной подготовке к запланированному на 22–23 сентября 2024 года Саммиту будущего ООН, где и ожидается принятие Пакта во имя будущего. Очевидно, что результаты Саммита будут зависеть от уровня конструктивности и плодотворности дискуссий. Ведь, всем известно выражение: в споре рождается истина, но у этого утверждения имеется и продолжение – «в спорах же она и умирает».
Все вышесказанное свидетельствует о том, что относительно молодые и независимые государства Центральной Азии открыли новую историческую страницу, где уже они сами являются полноценными субъектами геополитики. К их голосу прислушиваются в разных полюсах глобальной политики, финансов и экономики. Поэтому в современных условиях регион Центральной Азии никак не может являться местом для расставления известной «ловушки Фукидида».
Тем не менее, и, к сожалению, в некоторых кругах, включая известные «Think Tank» и исследовательские центры ряда стран, все еще есть те, которые находятся в плену иллюзий «Большой игры», которая развернулась в XIX веке на просторах Центральной Азии и Индостанского субконтинента.
Да, в контексте нынешних реалий, когда усиливается противостояние ключевых акторов глобальной политики, не исключен сценарий Игры «2.0», куда будут вовлечены не только великие державы, но и крупные силы регионального и континентального масштабов. Но при этом необходимо учесть, что регион Центральной Азии уже не может быть предметом геополитического торга, а его государства – не являются объектом воздействия, и тем более – устрашения.
Если вникнуть в суть смысла картины гениального художника Сальвадора Дали «Невольничий рынок с явлением незримого бюста Вольтера», то можно заметить скрытый прогноз о грядущем переделе мира. Дали создал свой шедевр в 1940 году в США, куда он переехал вместе с русской женой Галой. Это был период триумфального шествия по Европе германских войск под командованием фюрера Гитлера.
Видимо интуиция подсказала Дали суть фашистского плана «Ост», который представлял из себя обширную программу закрепления господства нацистской Германии в Восточной Европе, колонизации оккупированных областей СССР на основе расовой доктрины и геополитической концепции «жизненного пространства».
Следует отметить, что геополитический интерес германской элиты в отношении Центральной Азии существовал задолго до начала Второй мировой войны. Например, к концу XIX века, то есть к моменту активизации Германии как крупного игрока на международной арене, колониальный передел мира в общих чертах уже был завершен. Поэтому империя Бисмарка не могла расширять свои заграничные территориальные владения, не наталкиваясь на сопротивление других государств: Великобритании, Франции, России, Нидерландов. Одним из таких регионов, в котором Германия встретила сопротивление других держав, стала Центральная Азия. В тот период истории германские интересы простирались на географическую Центральную Азию, которая, включала северо-восточную пограничную область Ирана (горный хребет Копетдаг), северные районы Афганистана (Афганский Туркестан) и Индии (Кашмир, Пенджаб), а также северо-западную провинцию Китая Синьцзян (Восточный Туркестан) с городами Кашгар и Кульджа.
Одной из самых важных причин такого интереса является пересечение в этом регионе большого количества торговых путей, в том числе знаменитого Великого шёлкового пути. Контроль над территорией Центральной Азии давал весомые преимущества для торговой деятельности, а большая численность населения (рынки сбыта и трудовые ресурсы) вместе со значительными природными ресурсами обещали большую экономическую выгоду, чем Африканские колонии. Но в случае прямого проникновения Германии в данный регион, она была бы ограничена в своих методах из-за присутствия в нём крупных сил в лице Великобритании и России.
Реализация более мягкой – ползучей стратегии «просачивания» немецкого капитала и культуры в страны Центральной Азии тогда осложнялась тем, что политически эти страны были относительно независимыми и были завязаны различными договорами с Британией и Россией. Это мешало осуществлению германской концепции экономического колониализма в контексте геополитической стратегии «жизненного пространства», которая предполагала непосредственный захват территорий с последующим их администрированием. Поэтому в конце XIX и начале XX века основными инструментами конкурентной борьбы Германии в регионах Среднего Востока и Центральной Азии стали дипломатия и экономическое влияние.
Сегодня будем надеяться, что подобные захватнические планы прошлого, вопреки теории «альтернативной истории» Арнольда Тойнби, навеки канули в лету.
Тем не менее, порою невольно создается впечатление, что любое однонаправленное движение государств Центральной Азии, пусть даже в области обычных торгово-экономических сношений, к одному из геополитических центров, вызывает раздражение у противоположной стороны, и наоборот. Нельзя иначе оценить некоторые комментарии и реплики, исходящие от ряда политиков и аналитиков в отношении возросших контактов центрально-азиатских стран с ключевыми государствами мировой политики. Скажем прямо, аналитическая медиа заполонена статьями и рассуждениями о том, что Центральная Азия чуть ли не превращается в полигон «Большой игры 2.0», где главными игроками являются Россия, США и Китай. По воле авторов, второй план сцены такой «игры», заполняется такими акторами как Иран, Турция, Пакистан, Турция, Корея, Япония, а также коллективный Евросоюз.
Если принять во внимание подобные версии, то напрашивается вопрос: действительно ли является Центральная Азия своеобразным «октагоном» для противоборства, превращаясь в желанный «кусок лакомого пирога»? Ответ тут ясен: нет. Скажем больше: никакой опасности, как на этом акцентируют внимание некоторые эксперты, от Центральной Азии не исходит. Регион сегодня живет своей жизнью со своими долгосрочными программами национального развития. Да, жизнь, как всегда, не без проблем. Например, проблема изменения климата, где главным вопросом является обеспечение водой в условиях возрастающей засушливости. Но они требуют совместного поиска решения и партнерства, а не противоборства.
В частности, по данным пресс-службы Президента Узбекистана, в результате изменения климата за последние три года объём водных ресурсов в Узбекистане сократился на 20%. Глава государства Шавкат Мирзиеев объявил 2024 год периодом перехода на чрезвычайный режим работы по экономии воды в Узбекистане. При этом первостепенной задачей ставится бетонирование каналов и арыков. По расчётам, в ирригационных системах с естественным покрытием в год в среднем теряется 14 млрд. кубометров или 36% воды без какой-либо экономической выгоды, а в ряде районах показатель превышает 40%. В целом, в результате потерь воды экономика республики теряет 5 млрд. долларов США доходов в год.
Кстати, по мнению известных ученых, нерациональное использование воды не всегда может восприниматься как основной фактор в проблеме исчезновения Аральского моря. Обезвоживание огромных территорий и опустынивание может являться также результатом естественно-географических изменений за весьма длительный исторический период и они, скорее всего, связаны с определенными циклами. Деятельность человека может только косвенно влиять на ускорение или же замедление некоторых природно-климатических процессов. Как известно, Каспийское море и Аральское море, также как и Чёрное море, являются частью давно исчезнувшего древнего моря Паратетис.
По данным исследователя Б.Голубова (1937—2017), с 1960-х гг. в области внутреннего стока вод Евразии все более зримо набирают силу сдвиги в динамике всех оболочек географической среды и круговорота биосферы, включая её социальное звено, которые были спровоцированы двумя необычными процессами. Первым из них явилось невиданное прежде стремительное обмеление Аральского моря. Оно зародилось в 1961—1963 гг. со скоростью 18-25 см/год, в 1969 г. было прервано импульсом кратковременного подъема на 15 см, а затем вновь усилилось до 70—100 см/год и стало подобно водовороту при срабатывании сливного клапана на дне емкости.
Вторым таким процессом, возникшим вслед за обмелением Арала, явился резкий аномальный подъем уровня Каспийского моря с 1977 г., который непрерывно длился 18 лет, достигал порой чрезвычайно высоких значений 32—40 см/год и с 1995 г. сменился стадией более спокойных знакопеременных колебаний. По своей длительности и скорости этот подъем оказался рекордным за весь период инструментальных наблюдений уровня Каспия, которые ведутся с 1830 г. Этот неожиданно возникший вопреки прогнозам подъём тоже негативно отразился на хозяйстве прибрежных пространств региона, стратегия которого опрометчиво выстраивалась в расчете на прогрессирующее обмеление моря.
В статье, опубликованном в журнале «Пространство и время» №16 за 2018 год, Б.Голубов утверждает: «Всю ответственность за обмеление Арала принято перекладывать на непомерное расширение площади орошаемых земель в бассейне этого озера, что, однако, вызывает большие сомнения. С 1940 по 1960 гг. искусственный водозабор из рек Амударьи и Сырдарьи (суммарный сток 127 куб. км/год) возрос от 52,3 до 63,89 куб. км/год, что, однако, не сказывалось на уровне Арала. С 1911 по 1960 гг. он стабильно удерживался вблизи отметки плюс 54 м. …Внезапно к 1970 г. приток воды к Аралу уменьшился до 42 куб. км/год, а уровень его за 10 лет упал на 2 м. Это заставило срочно внести поправки в климатические расчеты водного баланса моря. В итоге в 1980 г. было признано, что к 1985 г. средний приток поверхностных вод в Арал уменьшится еще на 15 куб. км/год, а уровень моря упадет до отметки +46 м абс. Но фактически падение уровня моря оказалось более значительным: в 1983 г. уровень Арала был на 1,2 м ниже, чем ожидалось, то есть климатологический подход к оценке ситуации не оправдал себя».
Но, несмотря на это, возникло стойкое предубеждение, что катастрофа Арала обусловлена непомерным расширением площадей орошаемого земледелия и может быть предотвращена путем переброски вод Иртыша и Оби к югу. При этом игнорировался тот факт, что предельно допустимая для Арала площадь орошаемых земель составляла 8 млн. га, а к 1961 г. орошаемые земли занимали здесь не более 6 млн. га. То есть, в «резерве безопасности» оставалось ещё 2 млн. г. На этом фоне, выдвигается гипотеза, что своеобразным регулятором колебаний уровней Арала и Каспия, являются вариации напряжений в земной коре, обеспечивающие чередование фаз поглощения и отжимания подземных вод. «Таким образом, – заключает Б.Голубов, – причина резкого падения уровня Арала кроется не в плавном расширении площади орошаемых земель, а в чем-то ином: на подступах к морю стали срабатывать какие-то неизвестные механизмы перехвата стока рек Амударья и Сырдарья».
Резюмируя этот вопрос, можем прийти к выводу о том, что основным выходом из ситуации является интенсивное освоение технологий водо-сбережения, где необходимо прислушиваться к мнению ученых и специалистов, а также глубже изучать зарубежный опыт.
Закономерными в данном контексте являются перспективные проекты сотрудничества стран Центральной Азии с Евросоюзом, а также с государствами, которые успешно решают аналогичные проблемы. Это не вопрос геополитики, а объективно необходимый процесс партнерства, от результатов которого зависит жизнь и благополучие миллионов людей региона.
Страны Центральной Азии свободно выбирают себе необходимые услуги и технологии на международном рынке инноваций, и, этот вопрос никак не политизируется. То же самое происходит в сфере науки и образования, когда молодежь стремится к получению знаний в лучших университетах Европы и Америки. Закономерным является, когда авиапарк стран региона обеспечен за счет самолетов компаний «Boeing» или «Airbus». Таких примеров можно еще продолжить относительно и других областей.
В контексте вышесказанного, глобальным силам следовало бы формировать компромиссную формулу сотрудничества со странами Центральной Азии, нежели воспринимать регион как еще один полигон для геополитического противостояния.
Внешнеполитические решения, принимаемые государствами Центральной Азии по актуальным международным вопросам, прежде всего, исходят из их национальных интересов, которые одновременно сопряжены интересами мира и безопасности в региональном и глобальном масштабах. Отчасти в этом суть концепции целостности неделимости безопасности, которую придерживается нейтральный Туркменистан, при реализации своей внешнеполитической стратегии.
В данном контексте не является излишним вспомнить, что в ряде аналитических центрах Запада восприняли как крупную геополитическую победу, когда на военных базах, открытых в октябре 2001 года в Узбекистане и Кыргызской Республике разместились около 2 тысяч военнослужащих США, а также были достигнуты договоренности о возможном использовании самолетами ВВС США аэродромов в Таджикистане и Казахстане. Разумеется, под победой понимался прорыв так называемой «российской красной линии» в этом регионе. Как откровенно высказался тогда ведущий аналитик исследовательской организации «Джеймстаун фаундейшн» Владимир Сокор: «Красной линии», которой российская и советская империи огораживали страны этого региона, больше не существует». На наш взгляд, скорее всего, такая «победа» была мнимой, так как в отличие от Восточной Европы, такая «красная линия» вряд ли была установлена в данном регионе. Тем более, в период Советского Союза, там были не «красные линии», а существовала государственная граница «красной» империи.
Вышеназванные военные базы были открыты благодаря политической воле среднеазиатских лидеров, и они преследовали цель содействовать борьбе против международного терроризма после известных событий «9/11». В то же время, в противоположных лагерях глобального противостояния имели место негативного восприятия ряда заявлений относительно долгосрочных целей американского присутствия в регионе.
Следует учесть, что вопрос сроков действия военных баз, прежде всего, определялся руководствами самих государств региона, разумеется, в интересах стратегической безопасности региона, во избежание превращения Центральной Азии в очередной полигон противоборства между Западом и Востоком. Тут, весьма логично, что данные вопросы держались в центре совместного внимания и в режиме «онлайн» как с американцами, так и с россиянами. Тут было бы неверно оценивать ситуацию, будто США или Россия претендуют на хозяйничанье в регионе. Подлинными хозяевами на своих территориях являются сами центральноазиатские государства и в результате их собственных решений были закрыты вышеназванные базы по окончании их задач.
Возможно, что несколько лукавил или ошибался господин бывший посол США в Москве, профессор Джек Мэтлок, когда он в одном из своих интервью представителю российской прессы заявил: «Я думаю, что нам следует немедленно уйти оттуда, как только русские дадут нам это понять». Своеобразным бахвальством можно охарактеризовать сентенцию опытного американского дипломата, сотрудника нью-йоркского Совета по международным отношениям Ричарда Батлера в его статье, опубликованной в «Нью-Йорк таймс». В частности, Батлер заявил: «Приз в новой «Большой игре» в этой части мира – нефть, запасы которой сопоставимы с ресурсами Саудовской Аравии и Ирака. Мы здесь надолго…»
При всей актуальности вопросов безопасности и необходимой обороны, для государств Центральной Азии приоритетными являются задачи социально-экономического роста и выход в разряд развитых стран мира. В этой связи, даже поддержка соседнего Афганистана, подразумевает, прежде всего, содействие в социально-экономической и гуманитарной областях. В этом отношении также можно привести множество примеров.
К сожалению, взгляд через призму существующих исторических стереотипов, все еще способствует разогреванию идей новой «Большой игры 2.0». Этим самым отодвигается на задний план рациональный, потому и конструктивный, аспект видения партнерства великих держав с регионом Центральной Азии. Искаженное представление геополитических и геоэкономических реалий могут оказать недобрую услугу главным потребителям аналитической информации – официальным кругам каждого из заинтересованных государств.
В частности, 1 мая 2023 года «Голос Америки» вынес на экспертное обсуждение провокационный вопрос «Могут ли страны Центральной Азии заменить Россию на международном рынке ресурсов?». Уже в самом начале, то есть в подзаголовке материала уже как-бы дается готовый ответ от автора С. Прибылова со ссылкой на экспертное мнение: «Эксперты – о том, что Казахстан и, вместе с ним, другие страны Центральной Азии смогут обеспечить мир энергоресурсами и продовольствием, заняв место России».
Даже такой авторитетный эксперт Ариэль Коэн, старший научный сотрудник Евразийского центра «Атлантического совета» выдал тогда такой прогноз: «даже те 150-170 млрд. куб.м. газа в год, которые Россия продавала раньше в Европу, уже могут быть во многом замещены газом из Алжира, СПГ из Нигерии, Норвегии и США».
О том, насколько подобные прогнозы сбылись, свидетельствуют данные европейских рынков, которые фиксируют возрастание объемов закупок российского газа. В частности, как отмечает «Forbes», «импорт российского сжиженного природного газа (СПГ) в Евросоюз за десять месяцев 2022 года вырос на 42% по сравнению с аналогичным периодом 2021 года».
В ноябре 2023 года российское издание «Известия» писала: «Европа стремится отказаться от российского ископаемого топлива, похоже, только на словах. Импорт российского СПГ в Евросоюз достиг рекордных объемов. Испания и Бельгия нарастили закупки вдвое». По данным французской компании Kpler (специализируется на сборе информации о сырьевых рынках), на долю российского СПГ приходится 16% от общего импорта сжиженного газа в ЕС. И Россия — второй по величине поставщик этого вида топлива в Евросоюз. На первом месте — США.
Кроме того, альтернативные поставщики газа, на которых Евросоюз возлагал большие надежды, не вполне сумели их оправдать. После громких заявлений об отказе от российского газа выяснилось, что на льготных условиях никто больше продавать газ не согласен. Например, в середине октября 2022 года Катар согласился продать Германии свой СПГ, но в количестве одного танкера и с условием о запрете реэкспорта этого СПГ в другие страны Европы. Собственно, именно поэтому большинство стран в Европе, несмотря на громкие заявления, продолжают покупать российский СПГ через посредников с переплатой в 3–5 раз, потому что другого выбора у них нет.
Команда аналитиков под названием «SpecialEurasia» специализируется в области оценок риска и геополитического прогноза. На этой основе ее эксперты консультируют государственные учреждения и частные компании по широкому спектру вопросов относительно ситуации в Евразии, в том числе и по стратегическим аспектам отношений с Центральной Азией.
В аналитическом материале, опубликованном 25 августа 2023 года и посвященном предстоящему саммиту «Центральная Азия+США» на площадке ООН, авторы громко заявили, что: «Предстоящий саммит США и Центральной Азии, запланированный на середину сентября 2023 года, станет громким подтверждением непреходящего геополитического значения региона. Это событие служит ярким напоминанием о сложных связях между мировыми державами и республиками Центральной Азии, подчеркивая согласованные стратегии, направленные на формирование траектории развития региона. В мире, где динамичное взаимодействие глобальных сил усилилось, отмеченное динамикой конфронтации между Россией и Западом, а также конкуренцией между Вашингтоном и Пекином, Центральная Азия становится центром, где сходятся потоки геополитического противоборства и сотрудничества. Этот саммит воплощает хрупкий баланс борьбы за власть и совместных амбиций, которые определяют ключевую роль региона в постоянно меняющемся международном ландшафте».
В разделе «Центральная Азия: геополитический сценарий» регион характеризуется как центр международных и региональных силовых интересов. Авторы отмечают, что «регион привлек внимание глобальных игроков, таких как Российская Федерация, Китайская Народная Республика, США, Турция, монархии арабских стран Персидского залива, Индия и Иран».
По мнению «SpecialEurasia», саммит «Соединенные Штаты + Центральная Азия» является «ярким примером возросшего интереса к региону, подчеркивая его ключевую роль в формировании глобальных дел. Действительно, в прошлом году регион был эпицентром многочисленных мероприятий, таких как саммиты и экономические форумы, целью которых было содействие региональному сотрудничеству и двусторонним отношениям с иностранными игроками».
Как мы видим, тема «Большой игры 2.0» продолжает оставаться привлекательной для оценки развития отношений стран Центральной Азии в внешним миром, прежде всего с мировыми державами. В таком же духе выдержан доклад Комитета по иностранным делам палаты общин Великобритании опубликованный в ноябре 2023 года под названием «Страны на перепутье: участие Великобритании в Центральной Азии». Данный доклад посвящен вопросам повестки дня запланированного на 2024 год встречи на высшем уровне британского руководства с коллегами из стран Центральной Азии в формате «С5+1». Одним словом, чувствуется, что читательская и зрительская аудитория, а также часть «netizen», следящие за событиями в Центральной Азии жаждут «action» – сценарии.
В упомянутом выше докладе, авторы сетуют на «неэффективность взаимодействия британских министров с правительствами Казахстана, Киргизии, Таджикистана, Туркмении и Узбекистана». В конечном счете, в докладе констатируется «отсутствие стратегии» в этом далеком для Лондона регионе. Практические рекомендации для правительства Королевства сопровождаются призывом к власти «более активно противодействовать влиянию» России и Китая в регионе.
Хотя, в намного более деловом тоне, в июле прошлого года, в интервью агентству «Казинформ» британский комиссар по торговле по Восточной Европе и Центральной Азии Кенан Полео заявил, что: «Центральная Азия – один из самых динамичных и выгодных регионов для британского бизнеса. Этот регион с его быстрорастущей и диверсифицированной экономикой предоставляет огромные возможности для британских экспортеров и играет жизненно важную роль, помогая Великобритании реализовать свои экспортные амбиции».
В этой связи, господин Полео подчеркнул огромный потенциал региона и готовность своей страны поддержать дальнейшую интеграцию Центральной Азии в международную систему. «Великобритания предлагает опыт мирового класса в таких секторах, как «зеленые» технологии, горнодобывающая промышленность, сельское хозяйство, финансовые продукты и услуги, а также образование. Благодаря партнерству с Великобританией компании Центральной Азии могут извлечь выгоду из наших инноваций», – сказал он.
Тем не менее, уже через месяц издание «The Cradle» опубликовал материал под вызывающим названием «Central Asia is the prime battlefield in the New Great Game». Ну, что тут поделаешь…. слов нет! Подобный дух существенно преобладает в медиа-пространствах как Европы, так и Америки. Одно ясно, что подобные алармистские заголовки западной прессы не способствуют конструктивному диалогу с Центральной Азией.
Измерение международных отношений только критериями захвата богатств какого-либо региона и геополитического контроля над ним отражает сегодня непосильную задачу даже для такого гиганта мировой политики и экономики как США. При всей мощи сильных мира сего, возможность их господства над относительно слабыми, не предвещает ничего хорошего. Поэтому дипломатам, тем более опытным, необходимо постоянно помнить положения Вестфальского мирного договора 1648 года и основополагающие принципы, утвержденные тогда в рамках соответствующей системы международных отношений.
В этом случае, приходится признать суверенное равенство всех государств, тем более входящих сегодня в систему ООН.
О том, что пока великие державы остаются в плену старых стереотипов «Большой игры» прошлого, современные государства «Новой Центральной Азии» уверенно выходят в широкие просторы международной интеграции, будет наш разговор в одной из следующих публикаций.
В завершение весьма уместно было бы привести выдержку из выступления Президента Туркменистана Сердара Бердымухамедова на 78-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН 19 сентября 2023 года:
«И своё выступление я бы хотел завершить словами из стихотворения Махтумкули, которое называется «Обращение к человечеству». В нём поэт адресует людям – своим современникам и потомкам такие жизнеутверждающие строки:
«Спит человек иль бодрствует, – он будет
Глубоко верен замыслам своим».
Пусть верность созидательным замыслам, идеалам мира, справедливости, прогресса служит главным и ясным ориентиром в нашей совместной работе».
Доктор Бегенч Караев занимается проблемами философии права и политики. Он является автором ряда учебников и монографий, в том числе “Политический анализ и стратегическое планирование”, “Политический анализ: проблемы теории и методологии: (опыт изучения современного центральноазиатского общества)” и “Традиционное и современное в политической жизни центральноазиатского общества (опыт политического анализ)”.
///nCa, 8 января 2024 г.