Тарик Саиди
Ашхабад, 10 октября 2016 (nCa) — Конечно, судьба страны, является совместной ответственностью нации. Каждый является партнером в успехе или неудаче своей страны. Тем не менее, степень ответственности каждого члена нации зависит от его относительного положения в обществе, степени власти и влияния, богатства и образования, а также ряд других факторов.
Поскольку Афганистан является страной, где подавляющее большинство являются мусульманами, мы должны рассмотреть то, как ислам классифицирует людей, когда им известно, что совершают преступление?
В соответствии с принципом, принятым во всех ветвях ислама, существует три степени веры – Иман. T Самая высокая степень, когда вы используете ваш авторитет, влияние или физическую силу, чтобы противостоять и предотвратить проступок, преступление, акт несправедливости. Вторая степень, когда вы устно или с помощью любых других средств выражения выступаете против преступлений. И последняя ступень, когда вы не можете даже поднять свой голос против проступка, но ваше сердце ощущает негативные чувства по этому поводу. И эта последняя степень является самым слабым состоянием веры.
Используя институт иджтихада – независимая интерпретация на основе принятых принципов ислама – вывод будет следующим: Те, кто поддерживает нарушителя своим авторитетом, влиянием или физической силой, должны быть отнесены к разряду виновниками того же преступления. Те, кто оказывают им моральную поддержку со стороны устно или при помощи любых других средств выражения, являются меньшими партнерами в преступлении, но они также соучастники тем не менее. А те, кто не чувствует себя плохо по отношению к преступлениям, которые совершает группы, тоже является частью этой группы, хотя степень их виновности меньше по сравнению с двумя другими группами.
Цель указания на этот аргумент здесь состоит в том, что религия – это не просто набор ритуалов; Это образ жизни. В этом смысле, религия формирует своих последователей. Религия устанавливает периметры хорошего и плохого. Она создает условия и инструменты для психологической подготовки людей. При этом она призывает своих последователей приобретать определенные представления.
Здесь уместно напомнить, что нынешняя серия статей является попыткой сформировать корректирующий взгляд на Афганистан. Это необходимо, потому что, как было сказано ранее, проблема не может быть решена, если мы не осознаем ее правильно; лечение не может быть начато без постановки верного диагноза.
* * *
Возможно, это было в 2002 году, когда я получил приглашение присоединиться к Интернет группе. Это была группа высоко образованных людей, среди которых были и афганцы и просто заинтересованные в благополучии Афганистана. Всех их объединяло то, что никто из них не проживал на территории Афганистана.
Но это была мощная группа – в ней присутствовали некоторые члены королевской семьи Афганистана, некоторые родственники руководителей Афганистана (с 2002 до настоящего времени), профессора, которые позже вернулись в Афганистан, чтобы занять руководящие позиции, некоторые предприниматели и технократы, которые принесли с собой в Афганистан ноу-хау, многие другие.
Самое печальное в том, что некоторые из них вернулись обратно в западные страны, где они прожили до падения режима талибов. Они отправились в Афганистан с мечтательный надеждой, с большими мечтами. Они вернулись с разбитыми ожиданиями. В основном, из Афганистана они привезли разочарование.
Я до сих пор общаюсь с некоторыми из них- с некоторыми из них, которые все еще находятся в Афганистане и несколькими, вернувшимися на запад.
В групповой дискуссии, я спросил их, почему они покинули Афганистан.
Двое из них привели тот же принцип, который я уже упоминал здесь, то есть, если вы не можете предотвратить преступление, и по крайней мере ощущаете себя плохо из-за этого, мы отдаляетесь, даже не будучи пассивной частью проступка.
Я спросил их, что случилось с Афганистаном, учитывая, что страна получила беспрецедентное количество иностранной помощи, в натуральном и денежном выражении, и много квалифицированных людей готовы были служить стране в любом качестве. Со стороны остальной части мира не было никакого недостатка в доброй воле и имелось изобилие всего, что необходимо для восстановления страны.
Они сказали, что, легче ответить на вопрос, что правильно в Афганистане.
Остроумный профессор сказал: я дам вам горстку от всего груза. Просто понаблюдайте за персоной Гуль Ага Ширзай, и вы увидите, что не так с Афганистаном.
Это обсуждение состоялось в 2014 году, как раз в период президентских выборов в Афганистане. Ширзай был одним из кандидатов. Я решил рассмотреть фигуру Ширзая.
Гуль Ага Ширзай, по прозвищу «Бульдозер», политик, бывший губернатор Кандагара и Нангархара, и кандидат в президенты на выборах 2014 г. Он также является полевым командиром, наркобароном, подрядчиком с теневой практикой и по широко распространенному мнению, он виновен в совершенных зверствах против невинных людей.
Он родился в 1954 году и принадлежит к племени Баракзай, к которому также принадлежали правители Афганистана на протяжении нескольких столетий. Последний из них – Захир Шах.
Талибы эффективно искоренили выращивание мака из Афганистана, но с их падением урожай обратно восстановился. Ширзай, как полагали, был одним из наркобаронов.
Статья в издании New American Media:
“Новый режим Хамид Карзая ввел символический запрет на производство [мака] в январе. Но не хватает эффективных средств для обеспечения выполнения постановлений, центральное правительство ввело запрет только выборочно. Оно было вынужденно признать влияние местных полевых командиров, запачканных в наркотиках, таких как Хазрат Али в Нангархаре и Гуль Ага Ширзай, назначенный губернатором провинции Кандагар.
«Издание The London Observer недавно сообщило, что для того, чтобы предотвратить восстание против слабого центрального правительства, как Хазрат Али и Гуль Ага, наряду с другими полевыми командирами, «были куплены» миллионами долларов в сделках при посредничестве США и британской разведкой».
Маковый парадокс – война США в Афганистане форсирует террористические фонды –
http://news.newamericamedia.org/news/mobile_cats.php?view=article&article_id=825
В статье, написанной Асад Исми для Policy Alternatives говорится:
«Основные полевые командиры Мухаммед Касим Фахим в Кабуле (лидер Северного альянса); Гуль Ага Ширзай, который правит провинцией Кандагар; Хазрат Али, который правит провинцией Нангархар; Исмаил Хан в Герате, и Дустум в Мазари-Шарифе. В совокупности, они командуют около 200 000 вооруженных боевиков».
Незаконный оборот наркотиков в Афганистане – Drug Trafficking In Afghanistan – https://www.policyalternatives.ca/publications/monitor/september-2004-drug-trafficking-afghanistan
Вот длинный отрывок из книги Ананд Гопала «Нет хорошего человека среди живущих: Америка, талибы, и война афганскими глазами», изданной Metropolitan Books:
«Мистер Ширзай признался в получении $ 1 млн в неделю в качестве доли от импортных пошлин и от торговли опиума. Он считался жестоким и опасным.
«[После снятия с поста из губернатора провинции Кандагар] Он был немедленно назначен губернатором провинции Нангархар (на востоке), находящейся под властью США», где как говорят чиновники США, он был полезным союзником в деле прекращения производства опиумного мака и установления правопорядка. Как полагают американские чиновники, от своего временного пребывания на посту губернатора Кандагара он получил прибыль в размере $ 300 миллионов, но его уровень коррупции довольно незначителен в настоящее время. Тем не менее, они надеются увидеть, как он уйдет в один прекрасный день».
В книге «Мир Героинового рынка: можно ли прекратить поставки?, авторами которой являются Летиция Паоли, Виктория А. Гринфилд, Питер Ройт пишется: «Гуль Ага Ширзай впервые был назначен губернатором Кандагара, где налажено опийное производство. И затем он был назначен министром городского развития в администрации Карзая, несмотря на его известную причастность к опиумной торговле. Как заявил один западный дипломат, «Это немыслимо, что полевые командиры, как Хазрат Али и Гуль Ага Ширзай не извлекают прибыль от производства и оборота наркотиков, которые происходят прямо у них под носом».
«В декабре 2001 года, блок американских сил специального назначения добрался до старой советской авиабазы на окраине города Кандагар. Они сопровождались командой афганских милиционеров и их командиром, грузным человеком по имени Гуль Ага Ширзай. Антиталибский военачальник, Ширзай завоевал известность в 1990-е годы после смерти своего прославленного отца, Хаджи Латифа, и одноразовый бандит превратился тогда в моджахеда по прозвищу «Лев Кандагара». (Надев мантию своего отца, Гуль Ага переименовал сам себя в Ширзаи – сын Льва. Его родное имя, кстати, примерно переводится как «уважаемый г-н цветок».) При американской поддержке, Ширзай захватил аэродром, а затем устроился в особняке местного губернатора, что возмутило многих, в том числе и Хамид Карзая. Тем не менее, Ширзай привнес особый стиль, и отличался своими речами с битьем по столу кулаком, слезными монологами и вспышками неконтролируемого смеха, иногда все это наблюдалось в ходе одного разговора.
«Ширзай возможно, не имели большого опыта работы в органах государственного управления, за исключением краткого пребывания на посту губернатора в Кандагаре во время анархических 1990-х годов, но он узрел хорошую возможность для бизнеса. Авиабаза, где расположились американцы была заброшенной и усеяна разбитой мебели и фугасами от советской эпохи. Вначале один из лейтенантов Ширзая встретился с мастер-сержантом Перри Тумером, американским сотрудником, отвечающим за материально-техническое обеспечение и заключение контрактов. «Я начал говорить с ним», – сказал Тумер, – «и выяснил, что они знают, как привести это место в порядок». После осмотра объектов, американцы разместили свои первый заказ: $ 325 наличными за пару водяных насосов Honda.
«Это будет означать начало длительного и плодотворного партнерства. С помощью услуг Ширзая, треснувшая взлетно-посадочная полоса превратилась в массивную военную базу, один из самых загруженных аэропортов в мире. Аэродром Кандагара вырастит в ключевой центр в глобальной войне Вашингтона с терроризмом, где разместятся сверхсекретные командные комнаты и большие тюрьмы для подозреваемых в терроризме на пути к американской тюрьме в Гуантанамо на Кубе.
«Для Ширзая, Кандагарский Аэродром будет только началом. Посредством нескольких быстрых сделок, он заставил пустыню цвести американскими установками – и получил сумасбродную прибыль в этом процессе. Он получил миллионы долларов. На фоне последовавшего строительного бума, он захватил гравийные карьеры, заряжая целых $ 100 за загрузку вместо нормальной цены в $ 8. Он снабдил американские войска топливом для грузовиков и рабочими для своих проектов, и сгребал прибыл от своих соплеменников, функционируя в качестве неофициального агентства временного трудоустройства.
С помощью этого неожиданного дохода, он проник в топливный бизнес и распределение воды, недвижимость, сферу услуг такси, добычу полезных ископаемых, и, в наиболее прибыльную сферу – опиум. Он уже был не просто губернатором, он был теперь одним из самых влиятельных людей в Афганистане. Каждое утро, линии просителей виднелись из особняка губернатора.
Поскольку его паутина патроната росла, он начал обеспечивать американцев наемниками, как правило, из своего собственного племени Баракзай, что превратило его, по сути, в частного подрядчика обеспечения безопасности. Боевики Ширзая жили в основном за пределами юрисдикции какого-либо правительства. Даже когда Вашингтон вкачивал фонды для создания национальной афганской армии и полиции, военные США финансировали наемников Ширзая, лояльных по отношению к губернатору и спецподразделениям. Некоторых его наемников можно было заметить в американской униформе, за рулем вооруженных грузовиков, разъезжающих по улицам Кандагара.
«Как бороться войне с террором Без Противника»
Конечно, даже в новом Афганистане не было такого понятия, как бесплатный обед. В обмен на привилегированный доступ к американским долларам, Ширзай давал то, в чем так нуждались силы: секретные данные или разведка. Его люди стали глазами и ушами американцев в их стремлении искоренить талибов и вытеснить Аль-Каиду из Кандагара.
Но было еще и противоречие. Вслед за расколом талибов, Аль-Каида покинула страну, разместившись в племенных районах Пакистана и в Иране. В апреле 2002 года, в Кандагаре больше не было членов Аль-Каиды – или где-нибудь еще в Афганистане. Талибы, тем временем, прекратили свое существование, ее члены вышли на пенсию и сдали оружие. И только несколько одиноких волков совершали атаки, таким образом силы в США в Кандагаре в 2002 году не сталкивались с сопротивлением вообще. Террористы все убрались или отказались от конфликта, но спецназ США продолжал пребывание на афганской земле с четким политическим мандатом: одержать победу над терроризмом.
Как вести войну без противника? Введите Гуль Ага Ширзая -и таких людей, как он, по всей стране. Желая выжить и процветать, он и его командиры поняли логику американского присутствия и сделали очевидные выводы. Они будут создавать врагов там, где их не было, используя порочные стимулы и механизмы, которые были установлены самими американцами, даже если они сами этого не понимали.
Враги Ширзая стали врагами Америки, его бои – их боями. Его личные распри и зависть были преобразованы в “борьбу с терроризмом”, его бизнес-интересы стали интересами Вашингтона. (В одной американской листовке, упавшей с самолета, было написано следующее: «Получите богатство и власть за пределами вашей мечты. Помогите антиталибским силами избавить Афганистан от убийц и террористов».)
В течение нескольких часов в день в небольшом офисе в Кандагаре, спецназ и сотрудники ЦРУ корпели над данным полевой разведки, и почти все данные были предоставлены сетью Ширзая. Они тесно сотрудничали с руководителем местного шпионского агентства, ставленника Ширзая по имени Ходжи Гулалаи. Экс-моджахед, он подвергался таким пыткам коммунистов, что по состоянию своей кожи, его помощник должен был постоянно массировать его спину.
С такой историей, список врагов может растянуться, и американцы это знали. По словам бывших спецназовцев, обе стороны имели неофициальный пакт. «Он дает нам разведданные», объяснил один, «а затем мы позволяем ему делать все, что он хочет». Группа солдат в отряде спецназа писала в коллективных мемуарах, что на операциях, люди Гулалаи могли попасть в места и точно исполняли то, что не имело ничего общего с их миссией. Это случалось неоднократно. Отряд имел дело с ними».
Кем бы они ни были раньше, Ширзай и его люди были теперь творениями мира, в котором администрация Буша провозгласила – вы либо с нами, либо против нас. Сеть Ширзая кормила американцев разведданными – которые в отсутствие фактического противника были почти все ложными – и пожинала плоды: бизнес-империя протянулась через пустыню, виллы за рубежом, беспрепятственный контроль над южной афганской политикой. Американцы, в свою очередь, проводят рейды против призрачного врага, с радостью выполняют свой мандат от Вашингтона.
На фоне этой щедрости, оперативники Ширзая, проживали в одном месте – в районе недалеко от города Кандагар под названием «Дубай», это был оазис необузданного богатства и возможностей.
Хаджи Бургет Хан и другие пленные были доставлены на аэродром в Кандагаре и размещены в металлических клетках, в которых они вынуждены были простаивать на коленях часами со связанными за спиной руками. Некоторые выдержали эту боль. Некоторые потеряли чувствительность в руках и ногах. Затем их завели в комнату, заставили раздеться и выстроиться перед американцами для проверки. Для пуштунского характера это было огромным стыдом, который трудно представить.
«Они заставили нас голышом пройтись перед американцами», – сказал один из пленных Абдул Вахид журналистам. «Я просил у Бога смерти в этот момент».
В конце концов, всем пленным отрезали бороды, а сопротивляющимся сбрили брови.
«Хаджи Бургет Хан, племенной лидер и герой войны. Правда о последних часах его жизни никогда не станет известной. По одной из версий, он погиб по дороге на аэродром от смертельной раны. По другой версии, по данными конфиденциального сообщения, отправленного канадскими силами № 2, он умер во время пребывания в тюрьме на аэродроме Кандагара, от ранения в голову. Его смерть вызвала траур в селе.
В течение нескольких дней заключенные были опрошены. «Мы не знаем, кого мы захватили, но мы надеемся, что это высокопоставленные талибы или, по крайней мере, некоторые из талибов», – сообщил журналистам подполковник Джим Йонтс, представитель Центрального командования США. Однако вскоре стало ясно, что пленники были все последователями Бургет Хана, который принял новый американский порядок. Через пять дней их вывели на футбольный стадион в Кандагаре и выпустили. Многотысячная толпа, которая собралась со всего Майванда, поприветствовала их. Несколько месяцев назад многие из этих фермеров здесь же размахивали новым афганским флагом и скандировали в пользу предстоящей Лойя джирги. Теперь, впервые, здесь появились антиамериканские лозунги.
«Если бы мы делали какое-либо преступление, они должны были наказать нас», – кричал Амир Сайед Вали, старейшина села. «Если мы невиновны, мы возьмем реванш за это оскорбление». Племенной старейшина Лала Хан спросил: «Есть ли закон? Любая ответственность? Кто наши лидеры? Старейшины, или американцы?»
Рейд оставил прочные следы на нескольких уровнях. «Если они коснуться наших женщин снова, мы должны спросить себя, почему мы живы», – заявил житель деревни Шер Мухаммад Устад. «У нас не будет иного выбора, кроме как бороться».
Американские официальные лица объявили миссию успешной. «Как пояснил майор Ропер, это все усилия коалиции по избавлению этой страны от людей, которые противостоят миру и стабильности. “Уверенность Ропера была основана на разведданных о том, что Хаджи Бургет Хан встречается с высокопоставленными лидерами талибов. Это обвинение, оказалось, было правдой, но только в самом буквальном смысле: он пытался убедить талибов поддержать правительство Карзая. Обвинение против него было составлено полностью на донесениях Ширзая и его союзников. «Бургет Хан был слишком независимым», – сказал Хаджи Эхсан, член правительства Кандагара. «Он был независимо популярным и Ширзай видел в нем угрозу».
«Мужчины Банд-и-Тимора не были знакомы с этой трагедией, и, как-то раз во время встречи в мечети в пятницу, они говорили о работе и дождях. Однажды утром в августе, через три месяца после смерти Бургет хана, они узнали, что силы США вновь совершили налет в Майванде, на этот раз арестовано 95 полицейских – в одном избирательном участке. Правительство объявило, что пленники принадлежат к группировкам Аль-Каиды и Талибана.
Местные жители были озадачены. «Они были частью правительства», – сказал начальник соседнего полицейского участка. «Правительство платило им заработную плату и выдавало продукты питания. Я не понимаю, как они могли бы сделать это». Полицейские были, по сути, был назначены хаджи Башаром, старейшиной племени Нурзай. Они усердно работали, чтобы заручиться поддержкой нового правительства. Через несколько дней после арестов, новое подразделение полиции было заполнено людьми Ширзая. В то же время, захваченные полицейские в тюрьме США были избиты, некоторым сломали ребра, лишили имущества, только потом отпустили, а пресс-секретарь правительства признал, у властей «никогда не было твердых доказательств в пользу их связи с боевиками». Вместо этого представитель признал, что «эти люди были все соплеменниками Хаджи Башара и были очень лояльны к нему».
Настроения в Банд-и-Тиморе продолжали укрепляться. Если правительство могло сделать такое со своим народом, сказал Аманулла, владелец магазина, то нет никакой гарантии, что они не придут к обычным людям. Никто не застрахован от этого. «Через несколько недель, силы США снова штурмовали Банд-и-Тимор, на этот раз задержали Хаджи Насро, местного лидера и сторонника Хаджи Башара, который также союзничал с новым правительством».
Петля затягивается вокруг самого Хаджи Башара. Сначала он регулярно встречался с американскими военными и сотрудниками разведки. Целью, как он позже сказал репортеру, «являлось урегулирование ситуации в Афганистане, а также, оказание помощи американцам в переговорах с умеренными членами талибов, которые желают примириться с правительством». Но теперь все очевидно: американцы не ведут войну с терроризмом, они просто нацелены на тех, кто не является частью сетей Ширзая и Карзая. Башар бежал с семьей в Пакистан, чтобы переждать.
История Башара могла бы закончиться на этом моменте, если бы не его неутолимые амбиции занять позицию в афганском правительстве. К 2005 году он вновь возобновил контакты с американцами, на этот раз через частную компанию, работающую с Федеральным бюро расследований. После нескольких встреч в Дубае и Пакистане, он начал проявлять деловую активность в надежде на получение западной поддержки своих политических устремлений.
У американских чиновников, однако, были другие планы. Представители администрации Буша составили список самых разыскиваемых международных наркобаронов, которые представляют угрозу для интересов в США. Когда помощник госсекретаря США Бобби Чарльз увидел его, он спросил: «Почему у нас нет каких-нибудь афганских наркобаронов в списке?» Это было, по сути, острой проблемой, потому что некоторые из крупнейших афганских наркобаронов – Гуль Ага Шерзай и Ахмед Вали Карзай, брат президента, главные наркобароны, были в числе союзников Вашингтона, а в некоторых случаях даже оплачивались американцами. Наконец, американские чиновники остановились на имени: Хаджи Башар. Он был мелким игроком в списке тяжеловесов, и потенциально ценным для Вашингтона в качестве мирного посредника, но политическая целесообразность определила его судьбу.
Башара заманили в гостиницу Embassy Suites в Нью-Йорке. В течение нескольких дней он общался с официальными лицами из Управления по борьбе с наркотиками США по вопросам разведки. Когда они закончили, он к своему удивлению – оказался наручниках и ему зачитали его права. Последовал судебный процесс по обвинению в торговле наркотиками, и он в настоящее время отбывает пожизненное заключение в тюрьме «Brooklyn Metropolitan Detention Center».
Нурзаи и Исхакзаи, два крупнейших племенных населения Майванда, потеряли ключевых лидеров, которые служили мостами для американцев, и теперь общины чувствовали себя брошенными на произвол судьбы. «Мы чувствовали себя обезглавленными», – сказал старейшина Кала Хан. «Как после всего этого мы можем убедить наших людей, что американцы наши союзники?»
Рейды продолжались. Банд -и-Тимор также был домом для Ахтар Мухаммад Мансур, бывшего главы военно-воздушных сил талибов, который ушел в отставку и предложил свою поддержку новому правительству. Наблюдая за разворачивающимся насилием, он неоднократно обращался к правительственным чиновникам, пообещав свою поддержку любому, кто будет слушать его слушать. Наконец, узнав, что он также находится в американском списке целей, он тоже бежал в Пакистан. В отличие от хаджи Башара, однако, он отказался от примирения. Несколько лет спустя, он стал одним из лидеров талибов.
Для американцев, разведывательные данные Ширзая были верными, потому что племена, населяющие Майванд поддерживали талибов, когда движение впервые появилось. Но острая необходимость войны с террором означала, что силы США оказались неспособны распознать тех, кто изменил свою направленность в 2001 году – именно это сделало Майванд настолько прибыльным в глазах Ширзая. Должно было требоваться оружие, племенных старейшин надо было перетряхивать, и вознаграждение нужно было собирать – таким образом была сделана бескрайняя прибыль.
Раньше, когда солдаты проходили через Банд-и-Тимор, местные жители улыбались и выкрикивали приветствия, но теперь они только молча смотрели. Люди снова начали носить оружие. Налеты продолжались и сельские жители начали сопротивляться. Вскоре, для многих не осталось никакого выбора, кроме как покинуть территорию.
Целые деревни бежали в Пакистан, опустошая свои поля, возвращаясь в лагеря беженцев. Такой ход событий чиновники в Кандагаре не могли игнорировать, но они настаивали на том, что это необходимое зло в борьбе с терроризмом. «Иногда, лучший способ поймать рыбу, это осушить пруд», – сказал Хан Мухаммад, высокопоставленный сотрудник службы безопасности.
А что, если, рыбы не было с самого начала?
https://www.thenation.com/article/how-create-afghan-blackwater/
Вот цитата из статьи Матье Айкинс, опубликованной в The New Yorker:
Занятие Хикмета грузоперевозочным бизнесом ввергло его конкуренцию с некоторыми из самых влиятельных людей в Кандагаре. Гуль Ага Ширзай, военачальник, который вернул провинцию с помощью ЦРУ и сил специального назначения, был губернатором; его брат Абдул Разик был генералом в афганской армии, и руководил аэропортом. Ширзаи также контролировали прибыльные контракты на поставку гравия на американскую базу, и компания Разика, «Sherzai Construction and Supply» поставляла грузовики американцам. «Мы дружим с 2001 года», – сказал Разик мне в своем офисе в Кандагарском аэропорту. На его столе стояла фотография в рамке с генералом Джоном Кэмпбеллом, командующий войсками США в Афганистане. «С того времени, я их партнер».
Для многих афганцев, военачальники, как Ширзаи, были более законными, чем талибы. После того, как коммунистическое правительство пало в 1992 году, Гуль Ага и его люди принимали участие в гражданской войне, которая разгромила Кандагар. Теперь, «при помощи американских долларов» «губернатор Ширзай создал свою собственную частную милицию», – писала журналист Сара Чайес. Но американцы видели политический ландшафт в Афганистане через призму войны с терроризмом, а в Кандагаре они опирались на Ширзаи, чтобы помочь идентифицировать врага. «До тех пор, силы США беспомощно пребывают в дружественных объятиях Ширзаи», – продолжает Чайес. Брэдли, который назвал талибов “дикарями”, писал: “Каждый день был как 12 сентября 2001 года”. Рейды специальных вооруженных сил США, в сотрудничестве с Ширзаи, заставили бывших лидеров талибов убежать в Пакистан, где они начали возрождать мятеж.
В качестве переводчика, Хикмет часто бывал на встречах с Ширзаи. «Мы даже не приветствовали его, я помню», – сказал Халид Паштун, член афганского парламента, который был тогда помощником Гуль Ага Ширзая. Хикмет сказал мне, что он понял, почему американцы объединились против талибов с людьми, такими как Ширзаи. «Если существует плохое и худшее, вы выберете плохое», – сказал он.
Теперь он был их соперником в более и более прибыльным бизнесом. В отличие от войны в Ираке, в которой международные компании получили прибыль на поставках, в Афганистане военные круги передали свои сухопутные-логистические цепочки местным подрядчикам, чьи «позвякивающие» грузовики, названные так из-за красочных, позвякивающих металлических украшений, перевозили грузы по всей стране в самые отдаленные и опасные местности. В начале, таким подрядчикам, как Хикмет вооруженные силы США платили наличными. Получив альтернативу Ширзаи, спецназ приветствовал это. «Я никогда не говорил нет любой работе», – сказал Хикмет. «Они могут захотеть что угодно и в любое время, и вы должны быть готовы».
Тендер на войну – http://www.newyorker.com/magazine/2016/03/07/the-man-who-made-millions-off-the-afghan-war
* * *
В 2014 г Гуль Ага Ширзай проиграл президентские выборы, получив лишь 2% голосов. На втором туре выборов, где соперником выступал Ашраф Гани, Ширзай присоединился к лагерю Абдуллы. Проще говоря, Ширзай является партнером трио Абдуллах-Амрулла Салех-Устад Атта, которое выступает самым большим препятствием на пути к миру в Афганистане.
Любопытно, что когда Сенатор Барак Обама впервые посетил Афганистан в качестве кандидата на пост президента в июле 2008 года, его первая встреча была с Ширзаем, а не с Президентом Карзаем.
Статья «Полевые командиры в качестве бюрократом: Афганский Опыт», написанная Дипали Муходпадхьяй проливает некоторый свет на Ширзая: https://www.ciaonet.org/attachments/15191/uploads
Как сказал в шутку мой друг профессор, Ширзай является той горстью в общем грузе.
Продолжение следует …