Тарик Саиди
Повсюду широко драматизируется ситуация с Уханьским вирусом. Часть этой саги движима политическими и экономическими устремлениями, и частично вся эта паника является продуктом безответственности, чем так славятся социальные медиа.
Уханьский вирус превратился в костер, на котором каждый жарит свой собственный маршмэллоу.
Во-первых, давайте рассмотрим серьезность угрозы.
Нет никаких сомнений в том, что штамм коронавируса, происхождением из китайского города Ухань, представляет собой глобальную угрозу. Однако, необходимо оценивать обстановку с правильного ракурса.
Этот график немного устарел. Он датируется 30 января 2020 года. Представленные цифры теперь уже выросли, но факт, который подчеркивается этим сравнением, неоспорим: риск смерти для зараженных уханьским вирусом составляет всего около 2%. Посмотрите на эту таблицу еще раз и примите к сведению риск смертельного исхода для других вирусов.
Некоторые люди просто злорадствуют. Например, Уилбур Росс, министр торговли США, заявил 30 января 2020 года, что смертельный вирус, происходящий из Китая, заставит компании пересмотреть свои глобальные цепочки поставок и в конечном итоге «поможет ускорить» возвращение рабочих мест в Соединенные Штаты.
Другие с радостью подсчитывают, что Уханьский вирус вычтет из китайского бюджета 65 миллиардов долларов в виде экономического ущерба, а возможно, и еще больше.
Некоторые мечтают о будущем, в котором Китай увязнет в неотложной медицинской помощи, оставив поле все тем же старым игрокам.
Социальные сети переполнены «больными» (определенно подразумевается каламбур) и безвкусными шутками.
Некоторые политики набирают очки у своих избирателей, посылая военные самолеты для эвакуации своих граждан.
Это просто политический трюк. Проверенный временем принцип состоит в том, что в случае эпидемии люди, которые там находятся, должны оставаться там, а те, кого там нет, не должны отправляться туда без крайней необходимости. Это называется карантином.
Китайские власти решили отложить принятие некоторых необходимых решений из-за недостаточности данных для оценки масштабности угрозы.
Однако, многое уже было компенсировано нынешними действиями. Пустующее здание за два дня превратили в больницу на 1000 пациентов. Новая больница на 1000 мест была построена буквально с нуля в течение десяти дней.
Скорость сдерживания вируса напрямую зависит от эффективности выявления больных, их изолирования и помещения в карантин людей, которые подвергались риску и могли заразиться вирусом.
Инкубационный период вируса, как полагают, составляет от 6 до 14 дней. Это означает, что после того, как люди из группы риска будут помещены в карантин под медицинское наблюдение, потребуется около 2-4 недель, чтобы с определенной уверенностью сказать, что вирус был локализован. Вероятно, для всего этого потребуется всего лишь несколько недель, а не месяцев.
Сейчас не возможно дать количественные оценки долгосрочного воздействия коронавируса на Китай.
Тем не менее, есть важный показатель того, находится ли нация на подъеме или в состоянии упадка: укрепило ли бедствие единство нации или оно вызвало ее раскол?
Более шести тысяч медицинских работников, включая первоклассных врачей и медсестер, прибыли в Ухань в качестве добровольцев.
Люди посылают медикаменты со всего Китая, тратя свои собственные сбережения, чтобы присоединиться к национальным усилиям.
Люди в изолированном городе выступают с лозунгами, чтобы подбодрить друг друга.
Это страна, которая следует по пути решительной борьбы с данной угрозой. /// nCa, 3 февраля 2020 года